Когда-то здесь кипела жизнь: молодежь со всего Советского Союза съезжалась по комсомольской путевке на освоение целины. Обрабатывались огромных размеров посевные площади, на полях слаженно работала стройными длинными рядами сельскохозяйственная техника. Слава зерносовхоза “Южный” гремела на всю Куйбышевскую область. Сегодня это уже часть истории страны, которой больше нет на карте. И теперь ничто не нарушает ставшей привычной тишины, разве что веселое щебетание птиц да рев мотора изредко проезжающего автомобиля. А вокруг первозданной красоты – нетронутая рукой цивилизации природа. Повсюду раскинулась продуваемая ветрами заволжская степь.
В большое окно просторной светлой комнаты сквозь шторы пробиваются робкие лучи света. Удобно расположившись на мягком диване, Равкат Акрямович Сагдеев размышляет о былом. На его лице, как на типографском оттиске, отпечаталось все, что довелось испытать на своем веку. Ему есть что вспомнить, хотя судьба не баловала.
В одно мгновение, будто кадры кинохроники, пронеслись перед ним живописные картины прошлого. Вот он, еще совсем маленький, сидит на плечах у отца, своими ручонками обнимая его за шею, а рядом идет мама с младшей сестренкой, – так, всего с тремя чемоданами, они уезжали подальше от войны. А вот Равкат уже окончил школу и кажется, что все пути открыты, стоит только захотеть, и, словно по мановению волшебной палочки, желания исполнятся.
Он видел, как строился совхоз, создавались семьи, а по просторным улицам поселка бегала босоногая ребятня. И будто не было за плечами стольких лет, а он вновь молодой, полон сил и энергии на новые свершения. Сейчас же о прожитых годах напоминают лишь старые пожелтевшие фотографии в семейном альбоме, награды за славную профессиональную деятельность и посеребрившая виски седина. Память уносит в заоблачную высь, а взгляд постепенно устремляется далеко-далеко, становясь все более задумчивым.
До станции «Мирная жизнь»
…В один из февральских дней в семье Сагдеевых произошло радостное событие – на свет появился первенец. Малыша нарекли Равкатом. Проживали они тогда в Камышлинском районе, а чуть позже судьба занесла их в город Ош, что в Киргизии. Мать трудилась на шелкомотальной фабрике, а отец охранял золотые прииски у самого подножия Памира. Когда же по всей стране кинули клич – ехать на Всесоюзную стройку Днепрогэс, то в Запорожье отправилась и их семья. По приезде поселились в бараке.
Но грянула война, немцы стали бомбить город. Во время вражеских налетов жители прятались в окопах, а потом снова было затишье и только темное облако стояло над землей. К тому моменту успели запустить первый блок. В срочном порядке оборудование пришлось разбирать и эвакуировать на Урал, где оказалась семья Сагдеевых. Погрузились в поезд, битком набитый людьми, и пустились в дорогу. Однако вскоре попали под бомбежку, пути были отрезаны и дальше добирались пешком. К счастью, рядом проезжала подвода, запряженная тройкой лошадей, доверху груженная нехитрым скарбом.
– Стой! – крикнула сидящая на ней женщина, дергая лошадь за сбрую и толкая мужа в бок, нехотя поворачивающего назад. – Кидайте свои чемоданы наверх, но садиться вам некуда.
Что делать, погрузили вещи, а сами вместе с детьми, держась за старую арбу, побежали рядом. Ох и долгими им показались те сорок километров до ближайшей станции, откуда проследовали до Похвистнево, а там уже до родного села Татарский Байтуган рукой подать.
Дома родные были счастливы, так как почти потеряли всякую надежду увидеть их живыми и здоровыми, но оказалось, что жить им негде. Хорошо еще, что одна добрая женщина уступила свою баню. Всего за пару дней приспособили это помещение, сделав пригодным для проживания. Ну а потом отца забрали на передовую. Дважды получил ранение, по этой причине был комиссован, вернулся к семье. Лишь позже, как фронтовику, ему предоставили вместо квартиры колхозный подвал. Постелили полы, сделали нары и стали обживать небольшое пространство.
В те годы почти в каждом селе была своя пром-артель, вот туда и устроился отец, изготавливал колеса, сани, телеги. У супругов родился третий ребенок, а спустя пять лет главы семейства не стало – дали знать о себе боевые раны. На материнские плечи легли все обязанности по воспитанию детей. Равкат пошел сначала в татарскую, а после в русскую школу.
Молодой агроном
Свою дальнейшую жизнь он собирался связать с селом, поэтому получил образование в Камышлинском сельскохозяйственном техникуме, откуда дали направление в Александровскую МТС Самовольно-Ивановки, затем оказался в колхозе Алексеевского района, который с 1961 года стал третьим отделением совхоза “Южный” нашего, Большеглушицкого, района (ныне село Таш-Кустьяново).
В пятьдесят седьмом агрономом начинал свою трудовую деятельность. Отвечал за организацию весенне-полевых работ, следил за сохранностью семян и их подготовкой для следующего урожая. С этой целью семена сортировали, чистили, доводили до посевных кондиций и проверяли на всхожесть. В зимнее время преподавал механизаторам азы агрономии.
Природа щедро одарила его всяческими талантами, в числе которых были организаторские способности. Люди уважали Равката и готовы были идти за ним, они тепло приняли молодого специалиста и доверили ему свою судьбу. Этот человек умел расположить к себе и в каждом непременно находил что-то хорошее. Мог провести беседу с коллективом на любую тему, да так, что его слушали затаив дыхание. Заметило это и руководство, ведь он умело решал самые, казалось бы, сложные вопросы, один из которых – строительство добротной двух-этажной восьмилетней школы вместо старенькой начальной.
Людям нужен был именно такой человек, как он, – решительный и целеустремленный, а главное – требовательный, чтобы держать в коллективе дисциплину. Секретарь комсомольской организации, председатель местного комитета профсоюза – он с головой погрузился в общественную работу. Вот и шел к нему рабочий люд, каждый со своей проблемой: починить ли крышу, построить дом, выделить транспорт, заготовить куровник, сделать кизяк. И он с готовностью оказывал им всяческую помощь. Частенько заходил в школу, нацеливая молодежь на дальнейшее образование. Нередко даже разбирал семейные неурядицы. А как только подчиненная ему территория отошла к совхозу “Южный”, стал управляющим третьим отделением.
Трудясь здесь, получил практический и жизненный опыт. Чего-чего, а работы всегда хватало. Только представьте: в дойном гурте насчитывалось 360 коров, обслуживали которых 36 доярок. Было чему поучиться и у местных жителей – добросовестных и работящих. Поэтому немудрено, что именно тут его ждала первая награда – орден Ленина – за высокие показатели в растениеводстве и животноводстве.
И эта благодатная земля навсегда породнила со здешним краем, подарив личное счастье. Красавица Роза покорила его сердце, и Равкат почти сразу же предложил ей идти рядом с ним по жизни. На свадьбу в Камышлинский район к родителям жениха поехала вся родня невесты, набившись в кузов грузовой машины. Свадьба пела и плясала целых три дня. Гости напутствовали молодоженов на счастливое супружество.
Так случилось, что жизненные дороги привели его на центральную усадьбу совхоза “Южный”, где добрый десяток лет он отдал посту секретаря парткома. По сути, ничего нового в этом не было, та же работа с людьми, партсобрания, на которых решались вопросы воспитательного и производственного характера. Не измерить, сколько километров намотал спидометр его автомобиля, частенько объезжал с проверками поля и фермы. И не имело значения, дождь ли, снег: с раннего утра и до позднего вечера колесил по бездорожью. Такая работа дала свои плоды: в 1970-м за высокие производственные показатели совхоз завоевал переходящее Красное Знамя ЦК КПСС, Равката Акрямовича наградили орденом Трудового Красного Знамени, не обошли вниманием и передовиков сельскохозяйственной отрасли. А спустя еще некоторое время мой герой получил орден “Знак Почета”.
Встреча в клубе
…До конца семьдесят девятого года оставалось всего ничего, однако в его жизни вновь наступали перемены. На улице стояла холодная ноябрьская погода. Промозглый ветер играл макушками деревьев, разгоняя хмурые тучи, тяжело нависшие над землей. Для него это был особенный день, от которого теперь зависело многое. Кажется, только вчера он узнал о своем назначении в совхоз “Степной”. Сам первый секретарь райкома партии А.К.Зинин целую неделю уговаривал его, что так, мол, и так, на тебя вся надежда. А куда ехать? Жизнь только наладилась, дети учились в школе. Не бросать же им, в самом деле, учебу. Но Александр Константинович был непреклонен.
И вот теперь Равкат Акрямович ехал на встречу с коллективом. Собрание проходило в стареньком деревянном клубе, где в назначенный час было уже многолюдно. В зале – настоящий аншлаг, буквально яблоку негде упасть, отчего многие стояли на проходе и даже в коридоре. Оно и понятно, ведь решалась судьба сельхозпредприятия. Первый секретарь райкома партии, представляя нового директора совхоза, рассказал о его прежней производственной и общественной деятельности.
На семейном совете решили, что пока в Кобзевку поедет он один, а супруга вместе с детьми присоединится чуть позже. Первое, что бросилось в глаза, убогость небольшого поселка по сравнению с процветающим совхозом “Южный”. Почти отсутствовала социальная инфраструктура, не было детского сада, здание клуба не входило ни в какое сравнение с современными Домами культуры, которые строились даже в отдаленных селах, да и школа маленькая, четырехклассная, учеба в ней организовывалась в две смены. Он понял, что работы предстоит немало, и, засучив рукава, принялся за дело.
“Проектировщики едут!”
Если сказать по правде, хозяйство оказалось весьма немаленьким: земельная площадь составляла 7000 гектаров, в том числе пашни 5100 гектаров, 3700 голов молодняка КРС. Основное производство – выращивание и откорм скота с последующей сдачей на мясокомбинат. И все это непрестанно требовало заботливых рук.
Остро стоял вопрос с водоснабжением. На весь поселок только три колодца, два из которых вскоре были закрыты из-за ненадлежащего санитарного состояния воды. Один же колодец не мог обеспечить всех живительной влагой. Ясно, что для решения данной проблемы были нужны, прежде всего, колоссальные материальные вложения. Видя усилия Равката Акрямовича, руководство вышестоящей организации “Скотопрома” решило ему помочь. Для начала предоставили бойлер, который ежедневно курсировал между населенными пунктами, чтобы вовремя доставлять людям воду. В определенное время те уже ждали машину, выставив на дороге фляги. Однако, шутка ли, обеспечить потребность 150 дворов, да еще животноводческих помещений?
Первоочередным на повестке дня этот вопрос оставался и пару лет спустя. В руководстве “Скотопрома” ему подсказали, что лучше всего воду вести из Тамбовки. “Ты только напиши обстоятельно в своем заявлении, сколько людей проживает на этой территории, что колодец один на весь поселок, да и тот на грани закрытия”, – с пониманием произнес твердым голосом начальник.
Едва вернувшись домой, Равкат Акрямович сел писать заявление, а уже на следующий день отдал документ и стал ждать ответа. И каково же было его удивление, когда через неделю в кабинете раздался звонок. “Встречай, к тебе проектировщики едут”, – с ходу заявил звонивший. “А что проектировать будут?” – не сразу нашелся директор совхоза. “Как что? Воду. Ты же ее просил”.
И он поспешил навстречу специалистам, показал тамбовскую водотрассу, произвели необходимые замеры. И вот уже вовсю закипела работа: бурили скважину, копали траншею. Трубу проложили большую – сотку – в две “нитки”: на случай, если одна выйдет из строя. Так вода вошла в дома сельчан и радости их не было предела, а еще она появилась во всех мастерских и животноводческих помещениях.
По обыкновению, каждое утро в совхозе начиналось с “оперативки”, и только затем все расходились по своим делам. Он настолько душой переживал за то, что делает, что мог и в десять вечера собрать специалистов и провести их по животноводческим базам в целях проверить, в каких условиях содержится скот. Не гнушался и сам взять в руки вилы, чтобы помочь животноводам.
В снежном плену
Конечно, зима есть зима, и в те годы она нередко бывала суровой. Как-то произошло четыре опаснейших ситуации, которые могли стоить людских жизней. Места погрузки соломы находились на значительном расстоянии от дороги, поэтому ездили за ней в глубь поля. Вот и в то утро за соломой на новопавловские поля выехала вся бригада. Но начавшаяся после обеда поземка быстро перешла в сильнейшую метель. Переживая за людей, Равкат Акрямович тут же поспешил вслед за ними. Свернув с асфальта, с трудом проехал около километра, а дальше – никаких следов, и только злая вьюга кружила в белоснежном поле. Не теряя времени, отправился к председателю Крючину П.Н., который дал трактор К-700 с бульдозерной навеской и опытного механизатора, хорошо знающего те края.
Скольких трудов стоило пробраться, лишь они ведают. Наконец, их взору открылись несколько тракторов с бортовками. Доверху груженые соломой, те неподвижно стояли в долу. Механизаторы уже успели слить с техники остатки солярки и заправить бульдозер, чтобы доехать до дому на автобусе. Однако топлива надолго не хватило, тут подоспел директор совхоза, взяли автобус с людьми на буксир и лишь к полуночи выбрались из снежного плена. Всерьез тогда все переполошились, мужчины напряженно следили за ходом событий, их все больше страшило снежное ненастье. Кто знает, как все могло обернуться, если бы не своевременно подоспевшая помощь? И надо отдать должное Равкату Акрямовичу, который не побоялся выехать в непогоду в поле, поскольку именно на нем, прежде всего, лежала ответственность за людей. Бросить их в беде он просто не имел права.
За те одиннадцать лет, которые провел в “Степном”, поселок заметно преобразился, появилась большая двухэтажная восьмилетняя школа, детский сад, сельский Дом культуры. Строилось жилье, появилась новая улица – Молодежная – с просторными домами, а еще баня с мужским и женским отделениями. Тогда же Кобзевка была газифицирована, проложены дороги с асфальтовым покрытием, увеличена котельная для монтажа двух дополнительных котлов, поддерживались на должном уровне производственные и бытовые объекты.
В девяностом жизненный путь вновь привел его в совхоз “Южный” в качестве заместителя директора. Однако где бы ни работал, оставлял в людских сердцах добрую о себе память. До сих пор помнят о нем и жители Кобзевки. “Ко всем относился с душой, непременно чествовал тех, кто уходил на заслуженный отдых, – говорит Валентина Григорьевна Шулегина. – Я тогда была председателем профкома, вместе решали бытовые и культурные вопросы. Дверь в его кабинет всегда была открыта, что говорило о постоянной готовности к конструктивному диалогу”. “Труженик, производственник, обаятельный, простой человек, много сделавший для поселка”, – рассказывает Каным Ибрагимовна Абсалеева, которая трудилась в свое время бухгалтером.
Равкат Акрямович благодарен всем, с кем свела его когда-то судьба. Навещая в Кобзевке близких, сначала мысленно здоровается с теми, кого уже нет на этом свете, обязательно заглядывает в школу и интересуется делами каждого. А как же иначе, ведь с этими местами связано много хороших мгновений.
Он и сегодня проживает в поселке Южный, а его досуг занимают домашняя живность и огород. Уже не один год разводит виноград и потчует этой сладкой ягодой свою семью, а она у него большая: трое детей и пятеро внуков. И все эти годы рядом с ним находится его вторая половинка – Роза Мажитовна, которая всячески поддерживает начинания мужа и создает домашний уют. За ее плечами солидный трудовой стаж бухгалтером.
Не так давно Равкат Акрямович отметил свой 80-летний юбилей. С этой прекрасной датой его поздравили члены районного Совета ветеранов, Почетные граждане района Ю.П.Некипелов и В.Н.Воробьев, а также председатель первичной организации сельского поселения Южное А.П.Суркова. Они вручили юбиляру подарок и поздравительный адрес от главы района А.В.Грибеника.
Действительно, история всегда имеет человеческое лицо и за крутыми поворотами судьбы страны стоят конкретные люди со своими жизненными интересами, взлетами и падениями. Равкат Акрямович в числе тех, кто писал историю Большеглушицкого района, стремясь сделать жизнь окружающих лучше. А потому лишь они способны оценить то, насколько ему это удалось. Такие люди, как он, входят в “золотой” фонд района, прославляющий сельскую глубинку.
Елена Мамонтова
Фото Владимира Кучеренко