Битва, сломавшая врагу хребет
Не случайно в народе говорят: «Что написано пером, того не вырубишь топором», и это действительно так. Антонина Константиновна Девяткина принесла к нам в редакцию рукопись своего мужа Ивана Васильевича о военном лихолетье, с которой он выступал много лет назад перед школьниками. Пожелтели уже листочки и замялись страницы, более тридцати лет нет на свете самого Ивана Васильевича, но написанное им остается…
«Весть о вероломном нападении фашистской Германии на нашу Родину пришла днем 22 июня. Я со своими товарищами купался на речке, потом мы побежали домой, а по пути навстречу нам уже шли к райвоенкомату мужчины со своими родственниками. По всей Глушице стоял плач детей, матерей и отцов. Эти проводы не прекращались до тех пор, пока на фронт не ушли все мужчины призывного возраста.
Мне тогда было 16 лет, а ребята постарше писали заявление и уходили в армию добровольцами. Это были Лева Соколовский, Василий Мешков, Саша Цыганов, Володя Ракитин, все они пали смертью храбрых.
Нам, подросткам, пришлось учиться, а летом работать в поле на уборке урожая. Трудились мы на лошадях, быках, верблюдах, впряженных в лобогрейки. Вилами сваливали хлеб в валки, а женщины и девушки вязали его в снопы, потом свозили их в скирды и молотили на молотилке. Намолоченное зерно доставляли на подводах в город. Это была очень тяжелая работа, да и питались неважно, ведь «платили» нам трудоднями, а хлеба на них давали очень мало — он нужен был фронту. В школе мы стремились учиться хорошо. Но мне и моим товарищам не довелось окончить 10 классов, так как 10 августа 1942 года прямо с поля во время уборки урожая нас отправили в армию. Из района тогда проводили 17 ребят и всем нам было всего по 17 лет. Затем учились в Могилевском офицерском пехотном училище, которое было эвакуировано в Саратовскую область. Большинство парней по окончании трех месяцев учебы отправили на фронт младшими командирами.
Мне же пришлось окончить училище и в марте 1943 года в звании младшего лейтенанта в должности командира стрелкового взвода попал на центральный фронт в 552-й стрелковый полк 170-й дивизии. Формировалась часть в поселке Прутки Воронежской области. Мне тогда еще не исполнилось и восемнадцати, но уже доверили взвод людей, которых я должен был научить тактике подготовки и ведения боя. Пришлось привыкать к военной обстановке — неоднократно попадали под бомбежки и снаряды дальнобойных орудий.
Наступило третье лето войны. В это время Советский Союз активно готовился к новым ожесточенным сражениям с фашистской Германией. Наша часть стояла на Орловско-Курской дуге под городом Белгородом.
На рассвете 5 июля немец двинул к нашим позициям значительные силы, загрохотали тысячи орудий и минометов, с воздуха летела черная туча самолетов, бросая бомбы. Начали рваться артиллерийские снаряды. Кругом стоял дым, взрывы снарядов, стоны людей. В окопах невозможно было сидеть, земля сотрясалась, охватывал ужас. Потом начали наступление немецкие танки с пехотой. Наши солдаты стояли насмерть, подбивали вражеские танки из ПТР, бросали под их гусеницы бутылки с горючей смесью, шла стрельба с пулеметов, автоматов, винтовок. Немец наступал. Нас оставалось немного, был дан приказ отойти на 15 километров в село Алексеевка. Мне с сержантом Николаем Юсуповым приказали показать путь отхода оставшимся в живых солдатам. Справившись с заданием, мы с Колей оказались в тылу у немцев и семь суток выходили из окружения. Пробирались только ночью, а днем маскировались в окопах, закрываясь ветками. Немец гулял по русской земле, прочесывая опушки леса: кого ждала участь быть обнаруженным, сразу же расстреливали. Голодные, уставшие и грязные, мы прибыли в свою часть и обнялись с товарищами.
После этого боя наша часть стала формироваться заново из оставшихся бойцов с других подразделений. Немец прошел 10-15 километров и закрепился. По ночам ежедневно мы наступали и несли большие потери, но результатов не было.
20 июля рано утром прилетели самолеты, казалось, что им нет конца. Затем загремели артиллерийские выстрелы, забили «Катюши». Горело все живое, а также земля и небо. Враг дрогнул и отошел назад, советские войска, соответственно, продвинулись вперед. После этой битвы Орловско-Курская дуга стала называться Огненной. Великая победа под Курском оказала решающее влияние на весь ход Второй мировой войны.
Через несколько дней мы опять наступали на врага с криками «Ура!». В этом бою я был тяжело ранен в бедро правой ноги и голень левой. С большой кровопотерей меня доставили в эвакогоспиталь, потом лечился в разных госпиталях и в 1944-м демобилизовался, получив инвалидность. На «клюшках» пришел домой».
Доблестно воевал и его отец, Василий Федорович. Он вернулся домой после сына. На войну отправился в возрасте 45 лет. Был сапером, участвовал в прорыве обороны на реке Одер и взятии Берлина, за что был награжден тремя благодарностями от Верховного Главнокомандующего и медалью «За Победу над Германией». Умер через год после Победы.
Демобилизовавшись, Иван Васильевич окончил техникум, работал, в основном, в сфере торговли: председателем СельПО, завторгом Райсоюза. Несколько лет был заместителем директора по хозяйственной части в училище. Вместе с супругой Антониной Константиновной они достойно воспитали троих детей, всем дали высшее образование. Не стало его в 1982 году. Иван Васильевич был награжден медалью «За отвагу» и юбилейными медалями.
Алина Мамина